Учебная работа № /1354. «Курсовая Творческая активность как феномен сублимации

Выдержка из похожей работы

Но, главное, что
объединяло и объединяет подобные культы: ими исключается тысячелетний коренной
опыт выживания, в том числе мистический опыт преодоления смерти,Идеология
исключения национального духовного опыта, его подмена отпечатками материальной
культуры из истории России, то есть фольклором и этнографией прошлого,
затрудняла естественный ход адаптации человека, дезориентировало целые
поколения в основных вопросах мистического и догматического богословия,
понятных практически каждому в России до 1917 года,Но и после 1989 г., вот уже
более десятилетия под разными предлогами2, национальный духовный опыт остается
фактически под запретом, с трудом пробиваясь к новым поколениям сквозь
насаждаемые в школы формы иностранных религиозных культов, лживых курсов
религиоведения, учебников3 на деньги иностранных доброхотов.
Задача
разобраться в религиозном содержании результатов вариативного образования в
настоящей работе не ставится,Для этого есть богословы, специализирующиеся на
изучении способов проникновения тоталитарных сект и эзотерических культов в
школы, на изучении возможности познакомить детей со Священным Писанием не
Мормонами (Церковь Христа) или Свидетелями Иеговы, или иностранцами, чью
конфессиональную принадлежность невозможно установить, а все-таки православным
священником,Конечно, к этим вопросам человечество подходит с противоположных
полюсов, и встает вопрос: может быть, во избежание недоразумений, ввести
ограничения на мистику, как это уже было в 20-е годы? Но если естественное
стремление ребенка к целостному мифическому познанию мира не направить в
выработанные национальной культурой формы религиозного сознания, он будет
обречен на индивидуальное мифотворчество и богостроительство.
«Табуирование бесед на важнейшие темы приведет к искажениям его внутреннего
мира,Если среда не будет предлагать ему многомерное, мифологическое сердечное,
живое осмысление мира, то мир этого ребенка будет ущербен, ограничен».4 Но
одно дело — сказки, мифы, легенды, другое дело — попытка вырвать ребенка их
своего адаптационного поля, навязать навык и мировоззрение, не свойственные его
происхождению, его природе, принадлежащий другому народу, другому ландшафту,
скрывая это под утверждениями о синтезе всех религий, о духовности, о мировом
разуме и т.п,Тем самым, пытаясь перекрывать пути для его национального видения
мира, его национального духовного опыта, вырвать его из семьи, из традиции.
Представим
гипотетический случай — к вам подошел ребенок за советом: он верит в Бога и
хочет помолиться, но не знает, в какой храм идти,Что бы ответил
профессиональный педагог? Что надо знать, чтобы ответить на этот вопрос? На
одном из многочисленных ныне семинаров по «воспитанию духовности»
педагоги выразили такой энтузиазм в желании втолковать ребенку, куда ему идти,
что едва дали выступающему закончить мысль,А ведь в такой ситуации ребенку
рекомендовать можно только обращение к своим родителям, куда и с кем идти
молиться,Ибо самые сложные вопросы становления человека необходимо решать,
опираясь на его семью, родителей, на историю семьи, то есть на историю бабушек
и дедушек, на свои корни, на свою природу, а значит на свою Родину,Могут
возразить, что не каждая семья способна дать положительный опыт, совет,И все
же чье сердце отзовется болью или радостью на удачи или неудачи ребенка? Чей
опыт, как не опыт семьи, житейский, профессиональный, духовный,
интеллектуальный поможет подростку стать человеком, устоять перед жизнью? Более
того, разумно предостеречь ребенка от решения подобных вопросов со случайными
людьми, в том числе и со школьными педагогами, если их конфессиональная
принадлежность неясна или умалчивается, особенно когда в разговорах о
духовности обсуждаются так называемые общечеловеческие проблемы5 , а не личный
опыт «полноты мистического соединения с Богом».6
Впрочем,
ребенку не уследить за казуистическими измышлениями хорошо подготовленных
адептов тех или иных религиозных сект, «духовных» учений или
«интегративных» вероучительных концепций,За улыбками и заверениями в
добрых намерениях бывает очень трудно разглядеть не столько опасность
психологической зависимости, сколько попытку, повторюсь, вырвать человека из
его адаптационного поля, из традиции,Бывает, и взрослому человеку, отцу или
матери, трудно разобраться в том, какими замыслами руководствуется проповедник,
психолог или учитель религиоведения,Но если к тому же этот «учитель»
чужой духовной традиции, то первой причиной нестроения в судьбе ребенка ему
покажется именно неправильные установки и стереотипы поведения семьи»